![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
valya_15Это – краткие биографические очерки Вл. Муравьева и произведения поэтесс, опубликованные в сборнике «Лиры и трубы. Русская поэзия XVIII века» (Москва: 1961 – С.145-151.)
Стихи Очень старинные, но трогательные и иногда умилительные. Можно получить удовольствие. :-)
«Екатерина Александровна Княжнина была любимой дочерью поэта А.П. Сумарокова. Он сам занимался ее образованием и привил дочери интерес к литературе. Екатерина Александровна писала стихи, некоторые из них были напечатаны в журналах.
Сумароков поощрял занятия дочери литературой, но в то же время считал неприличным, чтобы стихи, да еще о любви, были написаны от лица женщины. «К девицам это нейдет, - говорил Сумароков, - благовоспитанная стихотворица-девица должна только думать о мастерстве в стихах, а не об изъяснениях полюбовных». Поэтому большинство стихотворений Е.А. Княжниной написаны от лица мужчины и печатались без подписи.
Незаурядная образованность, острый ум и талант Княжниной обратили на нее внимание при дворе Елизаветы. Придворные дамы, едва умевшие подписывать свое имя, боялись при ней сказать лишнее слово, зато Ломоносов любил поговорить с ней и не раз в восхищении восклицал: «Вот умница барышня!»
В 1769 году Екатерина Александровна вышла замуж за драматурга и поэта Якова Борисовича Княжнина. Княжнин дорожил мнением жены и всегда прислушивался к ее замечаниям об его произведениях».
Тщетно я скрываю сердца скорби люты,
Тщетно я спокойною кажусь:
Не могу спокойна быть я ни минуты,
Не могу, как много я ни тщусь.
Сердце тяжким сном, очи током слезным
Извлекают тайну муки сей:
Ты мое старанье сделал бесполезным:
Ты, о хищник вольности моей!
Ввергнута тобою я в сию злу долю,
Ты спокойный дух мой возмутил,
Ты мою свободу пременил в неволю,
Ты утехи в горесть обратил:
И к лютейшей муке ты, того не зная,
Может быть, вздыхаешь об иной;
Может быть, бесплодным пламенем сгорая,
Страждешь ею так, как я тобой.
Зреть тебя желаю, а узрев, мятуся
И боюсь, чтоб взор не изменил:
При тебе смущаюсь, без тебя крушуся,
Что не знаешь, сколько ты мне мил;
Стыд из сердца выгнать страсть мою стремится,
А любовь стремится выгнать стыд;
В сей жестокой брани мой рассудок тмится,
Сердце рвется, страждет и горит.
Так из муки в муку я себя ввергаю;
И хочу открыться, и стыжусь,
И не знаю прямо, я чего желаю,
Только знаю то, что я крушусь.
Знаю, что всеместно плена мысль тобою.
Вображает мне твой милый зрак;
Знаю, что, вспаленной страстию презлою,
Мне забыть тебя нельзя никак.
«Мария Воиновна Зубова (умерла в 1779 году), «супруга статского советника», считалась в 60-х годах одной из лучших певиц и, как сообщает в своем Словаре Н.И. НовикОв, «сочинила немало разных весьма изрядных стихотворений, а особливо песен».
Ее песня среди песен других авторов были напечатаны в песеннике 1770 года. Но так как все песни в песеннике печатались без подписей, то, какие из них сочинены Зубовой, определить невозможно, и только об одной песне, «Я в пустыню удаляюсь», широко популярной в XVIII веке и в первой половине XIX века, точно известно, что она сочинена Зубовой» .
Я в пустыню удаляюсь
От прекрасных здешних мест;
Сколько горестей смертельных
Мне в разлуке должно снесть!
Оставляю град любезный,
Оставляю и того,
Кто на свете мне милее
И дороже мне всего.
Пременить нельзя предела,
Нельзя страсти истребить.
Знать, судьба мне так велела,
Чтоб в пустыне одной жить.
В тех местах уединенных
Воображать буду тебя.
О надежда мыслей пленных!
Ты тревожишь здесь меня.
Повсечасно буду плакать
И тебя воспоминать;
Ты старайся, мой любезный,
Взор несчастной забывать.
Уж вздыханьем и тоскою
Пособить не можно нам,
Коль несчастны мы судьбою
И противны небесам.
Здесь собранье, здесь веселье,
Здесь все радости живут,
А меня на зло мученье
В места страшные влекут.
Уменьши мое мученье
И в разлуке тем уверь;
Не забудь меня, несчастну,
Тем тоску мою умерь.
Знаю, что и ты страдаешь
И вздыхаешь обо мне;
Но и ты знай, мой любезный,
Что я мучусь по тебе.
Ах, прости, прости, любезный!
Разлучили нас с тобой!
Не забудь меня, несчастну,
И не будь пленен иной.
«Елизавета Семеновна Сандунова (1777-1826) была замечательной певицей.
В ее репертуаре было много русских песен, она любила их и охотно пела.
Сочиненная ею песня «Если б завтра да ненастье» отличается глубоким проникновением в фольклор; она быстро стала народной и пелась даже в начале ХХ века».
Если б завтра да ненастье,
То-то б рада я была!
Если б дождик, мое счастье, -
За малинкой в лес пошла;
Я бы милому сказала,
Чтобы он за мною шел. –
Вот как Маша рассуждала,
С поля идучи домой. –
Завтра с светом я проснуся
И в окошко погляжу;
Если дождик, - попрошуся,
Вот что матушке скажу:
«Идет дождик, нельзя в поле
Нам сегодня работать;
Мешкать нечего нам боле,
Пойдем в лес малину брать.
Отпусти меня, родная,
Я малинки наберу:
Тут дорожка есть большая,
Я продам всю к вечеру».
Лишь отпустит, вмиг сберуся,
Я умоюсь, побегу;
Лишь на час остановлюся
Возле речки на лугу.
Наберу цветочков в поле,
За собой буду бросать:
Чтобы миленький не доле
Меня мог, как вмиг, сыскать.
А не то аукну в горе:
«Ты ау, ау, мой свет!
Долети мой голос вскоре,
Где мой миленький живет».
А намедни мой любезный
Рассердился на меня,
Но, увидя взор мой слезный,
«Поцелуй, - сказал, - меня!»
Я сама проста не буду
И наделаю проказ:
Если миленький захочет,
«Поцелуй, - скажу, - сто раз!»
Так мечтавши, приуснула,
Будто на крутой горе;
Вдруг проснулась, встрепенула:
Ясно-ясно на дворе.
Изголовьице смочила,
Дав обильно течь слезам.
«Не увижусь, - говорила, -
Ах, сегодня с милым я!»
Стихи Очень старинные, но трогательные и иногда умилительные. Можно получить удовольствие. :-)
«Екатерина Александровна Княжнина была любимой дочерью поэта А.П. Сумарокова. Он сам занимался ее образованием и привил дочери интерес к литературе. Екатерина Александровна писала стихи, некоторые из них были напечатаны в журналах.
Сумароков поощрял занятия дочери литературой, но в то же время считал неприличным, чтобы стихи, да еще о любви, были написаны от лица женщины. «К девицам это нейдет, - говорил Сумароков, - благовоспитанная стихотворица-девица должна только думать о мастерстве в стихах, а не об изъяснениях полюбовных». Поэтому большинство стихотворений Е.А. Княжниной написаны от лица мужчины и печатались без подписи.
Незаурядная образованность, острый ум и талант Княжниной обратили на нее внимание при дворе Елизаветы. Придворные дамы, едва умевшие подписывать свое имя, боялись при ней сказать лишнее слово, зато Ломоносов любил поговорить с ней и не раз в восхищении восклицал: «Вот умница барышня!»
В 1769 году Екатерина Александровна вышла замуж за драматурга и поэта Якова Борисовича Княжнина. Княжнин дорожил мнением жены и всегда прислушивался к ее замечаниям об его произведениях».
Тщетно я скрываю сердца скорби люты,
Тщетно я спокойною кажусь:
Не могу спокойна быть я ни минуты,
Не могу, как много я ни тщусь.
Сердце тяжким сном, очи током слезным
Извлекают тайну муки сей:
Ты мое старанье сделал бесполезным:
Ты, о хищник вольности моей!
Ввергнута тобою я в сию злу долю,
Ты спокойный дух мой возмутил,
Ты мою свободу пременил в неволю,
Ты утехи в горесть обратил:
И к лютейшей муке ты, того не зная,
Может быть, вздыхаешь об иной;
Может быть, бесплодным пламенем сгорая,
Страждешь ею так, как я тобой.
Зреть тебя желаю, а узрев, мятуся
И боюсь, чтоб взор не изменил:
При тебе смущаюсь, без тебя крушуся,
Что не знаешь, сколько ты мне мил;
Стыд из сердца выгнать страсть мою стремится,
А любовь стремится выгнать стыд;
В сей жестокой брани мой рассудок тмится,
Сердце рвется, страждет и горит.
Так из муки в муку я себя ввергаю;
И хочу открыться, и стыжусь,
И не знаю прямо, я чего желаю,
Только знаю то, что я крушусь.
Знаю, что всеместно плена мысль тобою.
Вображает мне твой милый зрак;
Знаю, что, вспаленной страстию презлою,
Мне забыть тебя нельзя никак.
«Мария Воиновна Зубова (умерла в 1779 году), «супруга статского советника», считалась в 60-х годах одной из лучших певиц и, как сообщает в своем Словаре Н.И. НовикОв, «сочинила немало разных весьма изрядных стихотворений, а особливо песен».
Ее песня среди песен других авторов были напечатаны в песеннике 1770 года. Но так как все песни в песеннике печатались без подписей, то, какие из них сочинены Зубовой, определить невозможно, и только об одной песне, «Я в пустыню удаляюсь», широко популярной в XVIII веке и в первой половине XIX века, точно известно, что она сочинена Зубовой» .
Я в пустыню удаляюсь
От прекрасных здешних мест;
Сколько горестей смертельных
Мне в разлуке должно снесть!
Оставляю град любезный,
Оставляю и того,
Кто на свете мне милее
И дороже мне всего.
Пременить нельзя предела,
Нельзя страсти истребить.
Знать, судьба мне так велела,
Чтоб в пустыне одной жить.
В тех местах уединенных
Воображать буду тебя.
О надежда мыслей пленных!
Ты тревожишь здесь меня.
Повсечасно буду плакать
И тебя воспоминать;
Ты старайся, мой любезный,
Взор несчастной забывать.
Уж вздыханьем и тоскою
Пособить не можно нам,
Коль несчастны мы судьбою
И противны небесам.
Здесь собранье, здесь веселье,
Здесь все радости живут,
А меня на зло мученье
В места страшные влекут.
Уменьши мое мученье
И в разлуке тем уверь;
Не забудь меня, несчастну,
Тем тоску мою умерь.
Знаю, что и ты страдаешь
И вздыхаешь обо мне;
Но и ты знай, мой любезный,
Что я мучусь по тебе.
Ах, прости, прости, любезный!
Разлучили нас с тобой!
Не забудь меня, несчастну,
И не будь пленен иной.
«Елизавета Семеновна Сандунова (1777-1826) была замечательной певицей.
В ее репертуаре было много русских песен, она любила их и охотно пела.
Сочиненная ею песня «Если б завтра да ненастье» отличается глубоким проникновением в фольклор; она быстро стала народной и пелась даже в начале ХХ века».
Если б завтра да ненастье,
То-то б рада я была!
Если б дождик, мое счастье, -
За малинкой в лес пошла;
Я бы милому сказала,
Чтобы он за мною шел. –
Вот как Маша рассуждала,
С поля идучи домой. –
Завтра с светом я проснуся
И в окошко погляжу;
Если дождик, - попрошуся,
Вот что матушке скажу:
«Идет дождик, нельзя в поле
Нам сегодня работать;
Мешкать нечего нам боле,
Пойдем в лес малину брать.
Отпусти меня, родная,
Я малинки наберу:
Тут дорожка есть большая,
Я продам всю к вечеру».
Лишь отпустит, вмиг сберуся,
Я умоюсь, побегу;
Лишь на час остановлюся
Возле речки на лугу.
Наберу цветочков в поле,
За собой буду бросать:
Чтобы миленький не доле
Меня мог, как вмиг, сыскать.
А не то аукну в горе:
«Ты ау, ау, мой свет!
Долети мой голос вскоре,
Где мой миленький живет».
А намедни мой любезный
Рассердился на меня,
Но, увидя взор мой слезный,
«Поцелуй, - сказал, - меня!»
Я сама проста не буду
И наделаю проказ:
Если миленький захочет,
«Поцелуй, - скажу, - сто раз!»
Так мечтавши, приуснула,
Будто на крутой горе;
Вдруг проснулась, встрепенула:
Ясно-ясно на дворе.
Изголовьице смочила,
Дав обильно течь слезам.
«Не увижусь, - говорила, -
Ах, сегодня с милым я!»
